77

легенды. Но он никак не был готов к тому, что Дина Дан, не произнося ни слова, с азартом хищницы набросится на его член. Он продолжал потягивать коктейль и смотреть фильм, но язык его ничего не чувствовал, а глаза ничего не видели. Женщина его юношеской мечты валялась у него в ногах.

        Вместе с тем его мужское достоинство было оскорблено. Поэтому, когда знаменитая Дина Дан полностью удовлетворилась и поправила на себе одежду, он налил ей стакан коктейля, поднес сигарету и невообразимо спокойным голосом произнес:

        – А фильм, кажется, приличный.

        Нино почувствовал, что она помрачнела. Неужели ждала от него комплимента? Нино потянулся к ближайшей бутылке и налил себе полный стакан. А, к черту! Она отнеслась к нему, как к шлюхе мужского пола. Он почемуто почувствовал холодное возмущение против всех этих женщин.

        Она грубо прошептала:

        – Не будь святошей, ты получил удовольствие. Ты был большим, как дом.

        Нино отхлебнул из стакана и сказал, как бы между прочим, самым естественным голосом:

        – Он всегда такой. Ты должна его видеть, когда я возбужден.

        Она тихонько засмеялась и молчала до конца фильма. Наконец, фильм кончился и включили свет. Нино огляделся вокруг. Он понял, что здесь только что состоялась тихая оргия. У некоторых дамочек лица отяжелели, а глаза еще горели жадным огнем. Все повскакивали и вышли из «демонстрационного зала». Дина Дан подошла к старику, в котором Нино узнал известного актера. Теперь, видя его так близко, Нино понял, что этот парень – педераст. К Нино подошел Джонни.

        – Эй, старина, делаем жизнь? – спросил он.

        Нино осклабился.

        – Не знаю. Это странно. Когда вернусь домой, смогу сказать, что Дина Дан меня изнасиловала.

        Джонни засмеялся.

        – Она способна и на большее, если пригласит тебя к себе. Еще не пригласила?

        Нино покачал головой.

        – Я был слишком увлечен фильмом, – сказал он.

        – Будь серьезнее, мальчик, – сказал Джонни. – Эта дамочка может принести много пользы. Ты ведь обычно трахал все, что попадалось под руку. Мне сняться кошмары, когда я вспоминаю уродин, которых ты трахал.

        Нино пьяно качнулся, поднял стакан и сказал неожиданно громко:

        – Да, они были уродливы, но они были женщинами.

        Дина Дан повернулась к ним. Нино поднял стакан еще выше, приветствуя ее.

        Джонни Фонтена вздохнул.

        – Окэй, ты всегда останешься итальянским крестьянином.

        – А я и не собираюсь меняться, – ответил Нино с очаровательной пьяной улыбкой на лице.

        Джонни отлично его понял. Нино был не так уж пьян. Он притворялся, давая себе возможность высказать своему голливудскому патрону такое, чего он не мог бы сказать в трезвом виде. Джонни обнял Нино:

        – Хитроумный бездельник, знаешь, что у тебя железный договор на год и теперь можешь говорить и делать, что хочешь, а я даже не могу тебя уволить.

        – Ты не можешь меня уволить? – спросил Нино хитрым пьяным голосом.

        – Нет, – ответил Джонни.

        – Тогда хрен с тобой, – сказал Нино.

        Джонни на мгновение изумился и рассердился. Он видел беззаботную улыбку на лице Нино. То ли он стал в последние годы умнее, то ли падение с небес сделало его более чувствительным, но в тот же момент он понял Нино, понял, почему его бывший напарник не добился успеха и пытается уничтожить теперь последний шанс на него. Нино не нравилась цена, которую предстояло уплатить за успех, он был оскорблен всем, что делалось ради него.

        Джонни взял Нино под руку и вывел его из усадьбы. Нино еле передвигал ноги. Джонни говорил с ним примирительным тоном:

        – Окэй, мальчик, ты будешь только петь для меня, я хочу сделать на тебе деньги. Не стану вмешиваться в твою жизнь. Делай, что хочешь. Хорошо, друг? Ты должен только петь для меня и делать деньги. Это важно именно теперь, когда я сам петь не могу. Сообразил, старина?

        Нино выпрямился.

        – Я буду петь для тебя, Джонни, – сказал он. Нино едва шевелил языком, и его трудно было понять. – Я пою теперь лучше тебя. Я всегда пел лучше тебя, и ты это знаешь.

        Джонни задумался. Вот в чем дело. Он видел, что Нино ждет ответа, пьяно шатаясь, освещенный калифорнийской луной.

        – Хрен с тобой, – сказал Джонни дружеским тоном, и оба они засмеялись, как в то доброе старое время, когда были молоды.

        Узнав, что дон Корлеоне застрелен, Джонни Фонтена начал беспокоиться не только за здоровье своего